Многие скажут, что падение общественной морали в лихие девяностые годы сделало возможным то, о чем раньше было трудно даже подумать. Но, как признаются следователи, временами, жестокость современных преступников меркнет по сравнению с тем, что три десятка лет творили трое жители Майкопа – братья Самойленко. В те времена на это дело был наложен гриф секретности. Он был снят совсем недавно, и теперь по истечении многих лет появилась возможность рассказать жителям республики об этом уникальном деле и людях, изобличивших опасных бандитов.

 

 

- Меньше года оставалось до открытия Московской Олимпиады, гостей которой собирались вывезти на Черноморское, чтобы показать достижения социализма, - рассказывает председатель Майкопского городского суда, а в те времена старший следователь прокуратуры Адыгейской Автономной области Юрий Воронин. – Но руководство было обеспокоено ростом числа разбоев и безвестных исчезновении граждан на юге страны. Чтобы разобраться в сложившийся ситуации, в Краснодар, Адыгею и на Ставрополе были направлены сотрудники Генеральной прокуратуры, МВД и КГБ СССР. Группу возглавили старший следователь по особо важным делам прокуратуры РСФСР, генерал Юрий Дмитриевич Любимов и следователь Генеральной прокуратуры СССР Виктор Анисимович. Париц. Первый из них начинал карьеру в следственной группе, работавшей по делу Берии, второй – участвовал в расследовании гибели Юрия Гагарина.

           

В следственную бригаду были откомандированы и следователи местных прокуратур: Краснодарского края Сергей Баранов, Игорь Сигаев, Анатолий Яцук, Валерий Асабин, Виталий Баранов, следователи Ставропольского края Анатолий Платонов, Александр Островерхов, Александр Ковалёв, Евгений Гринько, Зайнди Бибулатов, Александр Гоголев от прокуратуры города Липецка и сам Юрий Воронин.

 

Генерал Любимов выдвинул версию, что в регионе действует банда, члены которой связаны родственными связями, проживают в Краснодарском крае или Адыгее, и не совершают преступлений там, где живут. Были истребованы все нераскрытые дела о грабежах и разбоях по югу России. Следователей заинтересовало одно из них – на Ставрополье слили воду из Невинномысского канала и нашли на дне шесть «Жигулей» с перебитыми номерами. Было ясно, что владельцев машин, скорее всего, постигла трагическая судьба.

 

Как вспоминает один из следователей бригады Анатолий Платонов, после этого Управлением специальных операций МВД СССР было организовано передвижение машин-приманок с иногородними номерами. За рулем сидел прилично одетый человек, а на заднем сиденье лежал автоматчик. Потом появились свидетели говорившие, что один из бандитов носит форму капитана милиции, и МВД СССР издало секретный приказ, запретивший всем сотрудникам ездить на личном транспорте в форме. Любой нарушитель задерживался и проверялся – так надеялись выявить таинственного «милиционера». Но эти меры не принесли результатов.

 

 

Следователям помог случай.

 

- В Новороссийске ограбили квартиру. При этом был ранен сотрудник ОБХСС, а на одной из стоянок города нашли «шестерку» без номеров, - рассказывает Анатолий Платонов. - Проверка показала, что машина зарегистрирована не некого Сергея Леженникова, но затем выяснилось, что прежний владелец – совсем другой человек. По оперативным данным он был убит, а машину угнали.  На Кубани в Адыгее были проверены все люди с фамилией Леженников и один из них признался в грабеже. Назвал он и своих сообщников – братьев Самойленко.

 

Февраль и апрель 1979 года шла оперативная работа. В итоге следователи установлены личности этих братьев. Ими оказались жители Майкопа Дмитрий, Юрий и Валерий Самойленко. Двое первых – неоднократно судимые.

 

22 апреля столица Адыгеи, как и вся страна, вышла на коммунистический субботник. Вдруг, обывателей взбудоражил вой милицейских сирен, на улицах появились воинские подразделения, а в небе вертолеты. Брали банду братьев Самойленко. Первый был задержан, когда сажал деревья в городском парке, второй – на своей квартире. Не удалось задержать только третьего – самого опасного – Дмитрия. Но допрос подельников помог установить и его местонахождение – станица Динская.

 

Сыщики знали, что Дмитрий Самойленко никогда не расставался с пистолетом, но перестрелки удалось избежать. Благодаря находчивости местного участкового, сумевшего узнать, что преступник дома и при этом не возбудить лишних подозрений, опера ворвались в дом в тот момент, когда тот был в душе. Они вышибли дверь, откинули лежавшую рядом «Берету» и скрутили его.

 

По началу браться не желали общаться со следователями, но затем, под давлением собранных доказательств, Юрий и Валерий смягчили свою позицию. Вот, что они поведали.

 

В 1979 году Дмитрий Самойленко – вор рецидивист, получивший первый срок в 15 лет - вышел из колонии. Уже на зоне у него появилась мечта о вольной и красивой жизни и собственном домике на побережье. Но для этого нужны деньги и, освободившись, он, сколотил банду…

 

Их «крещение» состоялось на окраине Невинномысска, где они убили трех человек, в том числе – сотрудника милиции – форма которого и была им нужна. Затем стали расстреливать водителей транзитных машин. Идея была проста - близкие долго не хватятся пропажи отправившегося в путь человека, а значит, будет время замести следы. Бандиты забирали все ценное, а машины топили в Невинномысском канале.

 

Но настоящей идеей фикс для них было какое-нибудь действительно крупное дело. Сначала они решили ограбить кассу совхоза Темнолесский, Ставропольского края. Браться узнали, что зарплату сотрудникам предприятия возит кассир в сопровождении вооруженного одностволкой секретаря партийной организации и бухгалтера. Возник план врезаться их машину на угнанном грузовике, расстрелять людей и взять деньги.

 

- Мы выбрали место, откуда можно было произвести таран, - рассказал на допросе Юрий Самойленко, - Я с Дмитрием сидели в «Урале», а Валера был  сзади. После тарана он должен был забрать деньги. Внезапно из-за поворота выехал грузовик «ГАЗ», а следом за ним «ГАЗ-69» с кассиром. В такой ситуации таранить было неудобно, и я не тронул «Урал» с места…

 

На этот раз люди даже не узнали, что могли погибнуть, но без жертв не обошлось – во время угона были убиты два водителя «Урала». Об этом рассказывал уже Валерий: «Дмитрий в форме капитана милиции остановил машину. Он предложил водителю и пассажиру выйти для проверки и начал стрелять. Шофер закричал, тогда выстрелил я… Трупы положили в кузов и затем закопали в лесополосе. В кармане брюк пассажира мы нашли 4500 руб. Взяли и его меховую шапку…»

 

После появилась другая идея – ограбление банка. Для этого они решили использовать бомбу из заполненного порохом и кусками метала газового баллона, а для отхода - несколько машин разного цвета. Разыскивая подходящие автомобили, братья убили возвращавшуюся с отдыха семью: отца, мать и их двенадцатилетнюю дочь. Потом они рассказали, что девочка умоляла оставить жизнь ей и ее родителям, но Дмитрий, расстрелял ее в упор, а затем изнасиловал ее тело… Такого не могли стерпеть даже матерые уголовники. И хотя Дмитрию удалось удержать бандитов от расправы, всем им, как никогда стало ясно, что конец у них будет один – расстрел. Поэтому и решили продолжить заниматься разбоями… Всего на совести бандитов были десятки преступлений и 23 человеческих жизни. Одно только обвинительное заключение следователи печатали на машинках в течение двух месяцев.

 

Поражала и просто дьявольская «изобретательность» преступников. Например, когда понадобилось подделать водительские права, они похитили в лаборатории КГУ микроскоп, а затем Юрий, остро заточенной иглой удалил, не повредив бумагу, туш и сделал новую надпись. Только московские лаборатории, исследовав химический состав туши смогли подтвердить, что это поделка. В другой раз они выследили в бинокль, что в квартире никого нет, спустились в нее с девятого этажа на веревке, и вынесли все ценное.

 

Но одновременно всплыли и другие шокирующие факты. Как оказалось, опасный рецидивист Дмитрий Самойленко создал банду и совершал разбои, находясь под административным надзором милиции как недавно освобожденный из мест лишения свободы, а оружие банда покупала у милиционеров, продававших вещественные доказательства по уголовным делам. Появились даже основания считать, что «оборотнями» были сотрудники КГБ. Но допросить их не удалось: их «сослали» в Афганистан, где в то время шли боевые действия.

 

 

- Я выехал в Москву, - вспоминает Юрий Воронин. - Каждое утро ездил в Бутырскую тюрьму как на работу. И скажу, что из всех братьев Дмитрий был самый опасный. Мы никогда не оставались с ним один на один, в комнате всегда была охрана. Уже при первых допросах стало ясно, что, все, что они совершили, было только кровавой прелюдией. Не будь они задержаны, жестокость преступлений только бы возрастала. Для новых разбоев у них уже было заготовлено оружие, взрывчатка, фальшивые документы…

 

Но, внешне это были нормальные люди. Они не страдали никакими психическими расстройствами, а разбои и убийства для них были всего-навсего, путем получения денег. После задержания банды, из их дома по ул. Подгорная в Майкопе, было вывезено два грузовика награбленных вещей.

 

При всем этом, в Майкопе, где жили братья, они никого не грабили и вообще, слыли добропорядочными людьми. Соседи, узнав, в чем их обвиняют, испытали настоящий шок.

 

Но больше всего удивило, что «мозгом» группировки был не сам Дмитрий, а средний брат Юрий. Он также имел большой криминальный опыт: был трижды судим. А еще он имел двоих родных и пятерых приемных детей, слыл заботливым и любящим отцом…

 

Было какое-то подобие родственных чувств и в их волчьей стае.

 

- Закоренелый уголовник Дмитрий Самойленко отсидел в тюрьме больше половины жизни и за всю преступную карьеру никогда и не при каких обстоятельствах не давал показаний, - говорит еще один участник следственной бригады Валерий Асабин. - Единственный, кто смог его «разговорить» - генерал Любимов. Когда зашла речь о судьбе братье, Дмитрий попытался их выгородить и сказал буквально следующее: «Рос и воспитывался нормально. Бомбу делал сам». Это первый и последний раз в его жизни, когда он говорил на допросе…

 

Однако, защищая братьев, Дмитрий не мог простить им, что они, выдав его возможное местонахождение, фактически его предали. В тюрьме он даже написал про них стихи. Этот полный цинизма и презрения к окружающим образец криминального «творчества», яркое подтверждение, что, находясь за решеткой и ожидая смертного приговора, этот человек не изменил своего волчьего мировоззрения.

 

Братцы мои кролики, Юрики, Валерики,

Вас не колют колики? Не трясут холерики?

Дома не сиделось вам – подавай покойников,

Поиграть хотелось вам в казаков-разбойников,

Взяли вас за хвостики, и чуть-чуть прижали,

И родного братика сразу вы продали.

За какую цену – скоро все узнают,

Я то знаю братики, всех нас расстреляют…

 

И все же Дмитрия Самойленко не расстреляли. Он умер в тюремном лазарете от цирроза печени, не дожив до вынесения приговора.

 

 

С самого это дело строжайше засекретили. Политика и идеология не позволяла даже думать, что в обществе строителей коммунизма возможно что-то подобное. Даже для предъявления обвинения в бандитизме потребовалось одобрение, не много не мало, партийного руководства СССР. Ведь с официальной точки зрения организованной преступности и банд в стране не было…

 

- Руководители бригады были требовательны к соблюдению сроков расследования и полноте доказательственной базы, - вспоминает Юрий Воронин. – Во время одного из разбоев Дмитрий Самойленко был ранен и под вымышленным именем лег в Адыгейскую областную больницу. Он сказал, что получил производственную травму на шпагатно-веревочной фабрике. Надо было найти в архиве его историю болезни. Карточек было великое множество, и милиции это так и не удалось. Однако руководство следственной бригады требовало ее найти. Это было единственное доказательство причастности Дмитрия к тому грабежу. Два дня я провел в архиве, но безрезультатно. И тут главный врач больницы Нурбий Хагундоков предложил еще раз проверить карточки работников шпагатно-веревочной фабрики. Всех их, кроме одного удалось найти. Затем мы собрали товарищей по палате исчезнувшего «рабочего» и показали им фото Дмитрия. Те в один голос заявили, что лежали с этим человеком.

 

- Но, наверное, самым тяжелым в нашей работе было эксгумировать и опознать тела жертв, - вспоминает Александр Островерхов. – Братья показали нам места захоронений, но даже видавшие виды сотрудники отказались выполнять эту работу. Все это пришлось делать самим следователям.

 

Говорит он и о другой особенности дела: преступление было раскрыто в максимально короткие сроки и исключительно следственным путем. Это значит, что все ниточки были распутаны в рабочих кабинетах, и только после этого взяли самих преступников. На практике такое случается очень редко.

 

Неудивительно, что после окончания расследования всех членов бригады наградили правительственными и ведомственными наградами и предлоили должности следователей Генпрокуратуры СССР с последующей командировкой в Среднюю Азию для работы по «хлопковому делу». Кто-то выбрал работу на новом месте, но Юрий Воронин решил остаться в Адыгее на должности начальника следственного отдела областной прокуратуры. Затем он пошел в судебную систему. На днях Указом Президента России № 1682 от 1 декабря 2008 года, его переназначили  на должность председателя Майкопского городского суда.

 

 

Недавно в Майкопе встретились бывшие участники той следственной бригады: первый заместитель прокурора Ставропольского края Александр Островерхов, начальник Следственного Управления прокуратуры Калмыкии Александр Ковалёв, начальник криминалистического управления прокуратуры Ставропольского края Анатолий Платонов, старший помощник прокурора г.Анапы Валерий Асабин и Юрий Воронин.

 

- Судьба свела нас, когда мы были еще молоды, - сказал на встрече Александр Ковалёв. – Работая по этому делу, мы получили такой профессиональный опыт, что после могли расследовать любое, самое сложное преступление. Но еще важнее то, что, работая в следственной бригаде, мы встретили настоящих друзей, и наша дружба не прерывается уже больше двадцати лет.

 

Но, как признаются борцы с преступностью, их сильно беспокоит то, как за эти годы поменялось и «почерствело» общество. Раньше жажда наживы любой ценой, презрение и пренебрежение другими, все те криминальные «ценности», которые вдохновляли на разбои матерого рецидивиста Дмитрия Самойленко и его подельников, скажем мягко, не одобрялись ни государством, ни обычными людьми. А сейчас человеку достаточно включить телевизор, чтобы получить очередную «дозу» злобы и насилия.

 

Беспокоит и то, что люди перестали доверять друг другу, стараются отгородиться от внешнего мира заборами, решетками на окнах, возводят между непробиваемую преграду эгоизма и полного безразличия к ближнему. Многие ли сейчас подойдут к лежащему на дороге человеку, чтобы узнать, что с ним случилось и если надо вызвать скорую?

 

И если в прежнее время гражданин был готов помочь органам в расследовании преступлений, сейчас многие считают это чуть ли не «аморальным». Вот и получается, что «наследники» кровавых братьев Самойленко чувствуют себя на улицах наших городов все вольготней и вольготней…